фото показано с : ru.tsn.ua

Дело многомиллиардных хищений расследовали в течение пяти лет - оно насчитывает более 3 тысяч томов.

28 марта в СМИ появилась информация, что Генеральная прокуратура объявила подозрения близкому окружению президента Петра Порошенко в махинациях с олигархом-беглецом Сергеем Курченко на миллиарды гривен. По данным СМИ, подозрения в отмывании миллиардов "семьи" Януковича объявлены его сообщникам: экс-главе АП Борису Ложкину и бывшей главе Нацбанка Валерии Гонтарєвой, действующему заместителю руководителя Администрации президента Алексею Филатову и другим.

Эту информацию подтвердил заместитель главы департамента международно-правового сотрудничества Генпрокуратуры Украины, председатель отдела процессуального руководства в уголовных производствах Константин Кулик. Именно рассекречивание им имен впоследствии спровоцировало скандал: в ГПУ причастность окружения Порошенко к подозрениям опровергли, в АП действия Кулика назвали провокацией. А позже того же дня в эфире ток-шоу "Право на власть" Кулик заявил, что его вызвали в ГПУ, а документы скандального дела Курченко исчезли из его кабинета. Также прокурор уверен, что его хотят арестовать.

Чтобы разобраться, почему имена в деле Курченко появились именно сейчас, как происходит ход следствия по делу, и кто действительно причастен к многомиллиардным хищениям, ТСН спросила непосредственно у самого Константина Кулика.

Вы летали в Израиль, с кем вы там встречались?

Встреч не было с Коломойским, и, я думаю, что если бы планировал бы такую встречу, то последнее, что бы я сделал - это полетел бы в Израиль. Достаточно было бы организовать встречи с его людьми здесь. Если бы такая задача стояла. Не ищите конспирологию. Я летал в Израиль с ребенком на реабилитацию. Здесь в Украине это не лечат, вот туда и полетели.

Вы там встречались с кем-то из людей Коломойского?

Нет. Я больше скажу, после этого на два дня летал в Вену, допрашивать Фирташа как свидетеля. По желанию, можно также приклеить, что я Фирташа заказ вел.

В каком деле вы его допрашивали?

Это в рамках того же дела Курченко. Мы расследуем хищения в нефтегазовом комплексе. Вручено подозрения двум его приближенным лицам - Борисову и Тамразову. Фирташ прямо не является должностным лицом, но он был связан с этими лицами. У нас есть данные о движении средств из подконтрольных компаний - Дмитрия Фирташа, Семена Могилевича, Пола Манафорта. Вопрос в том, насколько он понимал, чем занимаются эти менеджеры. Проверяем причастность Фирташа к этому делу. Но сам он отказался от дачи показаний.

Кто фигурировал в деле Курченко в самом начале, когда его начинали расследовать пять лет назад?

Это долгая история. После Майдана генеральным прокурором был Олег Махницкий, расследование фактически организовывал его заместитель Николай Голомша. И тогда, поскольку нам надо было одновременно поднять и расследовать большое количество деятельности группировки Януковича, тогда распределили на все правоохранительные органы, на всех раскидали, кто и каким направлением будет заниматься. Вот нам выпал Курченко.

На этапе начала там фигурировали тогдашний глава АП Борис Ложкин, нардеп от БПП Григорий Шверк, Президент Петр Порошенко?

Нет. Был Курченко, был его актив UMH-холдинг, разбирались с происхождением денег, где он их взял и как легализовал.

Я так понимаю, что основная часть преступления во взятом кредите в государственном банке и его невозврате?

По состоянию на 2014 год в группировке было уже такое количество денег в "общака" и стояли задачи о покупке серьезных активов - облигаций внешнего и внутреннего долга, ФК "Металлист", UMH-холдинг. Когда проводилась легализация, завышали стоимость этого актива чтобы отмыть как можно больше денег. При этом там не все деньги, которые показывались для покупки, шли на самом деле продавцам, могли идти в сторону.

На каком этапе появились фамилии Ложкина, Шверк и других?

Появились буквально сразу, потому что это те лица, которые подписывали документы о купле-продаже.

Так и Порошенко подписывал.

Он подписывал документы как бенефициарный собственник.

То есть Порошенко есть в материалах уголовного производства?

Да, конечно. Он точно так же фигурирует в эпизоде относительно газа. Он писал письма и обличал эти группировки. Если есть лица, причастные к соглашению, это не означает, что все они подозреваются. В отношении каких лиц собрано достаточно данных, считается, что они знали, что происходила легализация и участвовали в ней. Когда собирается достаточное количество доказательств, человек становится подозреваемым и выдвигается подозрение. Остальные могли участвовать, могли знать, могли не знать. Нужно разбираться.

Кто был допрошен в части UMH?

Практически все участники, их там очень много. Филатова и Ложкина не допрашивали, Гонтареву не допрашивали, Стеценко допрашивали. Допросы - это один из видов сбора доказательств. Есть совокупность доказательств. Есть свидетельства других людей, есть материалы, есть документы, есть экспертиза. Человек может отказываться давать показания, может обманывать, это не спасет.

Как причастна Гонтарева к схеме?

Февраль 2014 года: "Брокбизнесбанк" уже лег, об этом знали все. В этот момент встала задача завести и украсть через банк два миллиарда. И здесь все участники понимали, что деньги разворовываются. И в этой ситуации она просто пропустила через себя как брокер. Операции осуществлялись ночью, в нерабочее время.

Вы не руководите группой прокуроров в этом деле, вы просто член группы?

Есть несколько дел, связанных в один пул в преступной организации. Например, дело в отношении Курченко не имеет номера 400, она с отдельным номером выделена. И подозрения Курченко предъявлены в этом деле, и там следствие закончено, и объявлено, что материалы дела открыты для стороны. Существует 400 дело - она базовое. В рамках этого дела собираются доказательства, человеку объявляется подозрение, заводится отдельное дело с отдельным номером. Во всех других делах я руководитель группы. В этой 400 - руководит заместитель Генерального прокурора Евгений Енин, и необходимо его присутствие.

То есть вы имели право объявлять подозрения?

Конечно. Там самостоятельное процессуальное лицо. Сообщение о подозрении было, я считаю, в соответствии с законодательством. Если нам не известно местонахождение лица, мы направляем по месту регистрации все процессуальные документы. В этом случае, любая попытка выяснить местопребывание могла привести к тому, что следствие по этому делу могло быть заблокировано.

Генпрокурор Луценко был уведомлен, что вы собираетесь объявить подозрения Филатову, Ложкину, Гонтаревой и другим?

Да, это проговаривалось, не была согласована только дата. Я знаю его позицию, что он не покрывает этих людей точно. В 9 утра мы направили на почту уведомления о подозрении. В час дня я доложил Луценко о результатах расследований. В частности и об объявлении подозрений. Он отреагировал нормально. Сказал, что это нужно делать, мы не должны никого покрывать. Вместе с этим он сказал, что в этом случае, это может отразиться на выборах. Но я говорю, что я не вижу этой угрозы, потому что лица никоим образом не имеют отношения к выборам.

Алексей Филатов - действующий заместитель главы Администрации президента. Накануне выборов такие подозрения - это прямая атака на действующую власть.

Действующей власти надо было взяться за эти вопросы в течение последних пяти лет. Они понимали, что мы расследуем дела, где эти лица проходят. Были определенные препятствия в расследовании, нам не давали материал. Пришлось изыскивать возможности получить доказательства, никто с нами не сотрудничал. Это все усложняло, из-за этих фигурантов. И когда собрались все доказательства, этот эпизод предъявили как Курченко, так и другим лицам. Эти все доказательства не вывалили нам перед выборами, это все собиралось в течение длительного времени.

Это имеет такой вид, что Луценко не хотел сам озвучивать эти подозрения и поставил под удар вас.

У нас полная автономия принятия решений. Луценко никоим образом не влияет на нашу группу прокуроров. Он никогда не влезал, никогда не влиял. Но мы ему всегда докладывали, что происходит. И на какую стадию расследования выходит, и какие решения нами приняты. В случае расследования группы Курченко у нас была полная автономия действий. Луценко неоднократно говорил, что в отношении этих людей надо проводить расследование - это давно его открытая позиция. Было достаточно много информации, что эти люди могли быть задействованы в различных схемах, в совершении различных преступлений.

Был повышенный интерес и попытки вмешательства в расследование со стороны западных стран, США?

Когда мы проводили расследование с преступной организации сначала Курченко, а затем вышли в другое окружение Януковича, стали проявляться признаки того, что за процессом пытаются наблюдать или вмешиваться представители определенных американских органов. Знаете, какой оно имело вид? Нам блокируют проведение каких-либо действий, там мы выходим на то, что закрыты какие-то уголовные дела, которые должны были бы расследоваться за рубежом.

Мы видим, что есть схемы, что здесь в Украине нагнетаются и загоняются фигуранты и потом мы видим, что заграницей дублируется это расследование и там оно плавно "сливается". В результате выходит представитель ФБР на брифинг и говорит о том, что за пять лет, которые они пытались помочь Украине расследовать, куда ушли деньги Януковича, они не смогли ни копейки найти и вернуть в бюджет. Я же вижу, что они все это видели с 14-го года. Мы начинаем получать информацию, смотрим, вся эта информация им предоставлялась. Ну как можно было не суметь что-то вернуть. При этом, когда мы пытаемся что-то вернуть, на нас нападают все их сателлиты. Например, НАБУ заявил, что Януковичу вернули полтора миллиарда. Тут же возбудили дело, что мы их украли из бюджета. Это полный бред.

В отношении Николая Злочевского, который тоже является фигурантом дела Курченко. Как так получается, что одной рукой вы дела открываете, а другой - закрываете?

Хочу объяснить, как построена работа нашей группы. Мы подотчетны двум лицам - это заместитель Генерального прокуратура Енин и генеральный прокурор Луценко. Больше мы никому не объясняем, чем мы занимаемся. Расследуя Курченко, мы понимаем, что кучу дел с 2014 года было закрыто, пропито, продано... Таких очень много.

Когда мы выходим на то, что нам нужны документы с этими лицами, мы иногда эти дела не берем, не смотрим. То есть, они лежат себе закрыты, чтобы фигуранты не понимали, что мы расследуем в этом направлении. Так было вот с спецконфискацией, было поставлено условие, чтобы о ней не знал военный прокурор Анатолий Матиос из некоторых соображений. И вся работа происходила в ГПУ ночью, приносились дела. В результате мы с ними ночью знакомились. В случае Злочевского, мы проводили свое расследование, не затрагивая те дела, которые "угробленные" лежат.

А кто угробил?

Угробил тот, кто принимал решение и тот, кто давал команду: часть дел закрылась в НАБУ, какие-то дела закрылись в ГПУ, кажется, по налогам. Надо поднимать, смотреть, кто тогда был. Мы их не поднимаем, чтобы фигуранты не понимали, что мы в этом направлении идем.

Енин обиделся на вас, что вы без его разрешения объявили?

Ну как без его разрешения... Ну разбирались, почему не доложил? А не доложил, чтобы не ставить его в неприятное положение. У нас хорошие, доверительные отношения. С руководством все хорошо. Просто сейчас следствие в такой ситуации, когда начинают вопросы политики и всего остального, связанных с ними, лучше не смешивать это все. Есть элементы определенного давления. Люди попали в ситуацию, в которую они не хотели попасть, и им довольно трудно.

Вы чувствуете давление после того, что вы сделали?

Конечно чувствую. Если спикер Генпрокурора Лариса Сарган пишет пост о том, что уголовное дело в отношении меня будут расследовать, о том, что сейчас будут проводиться обыски. И я это слышал от весьма авторитетных людей. Но я, честно говоря, думаю, что это решение принято точно не Юрием Витальевичем, это я вам могу точно сказать. Я думаю давление идет с Банковой, просто еще не выбран механизм, как на меня надавить. И Матиосу поручено мной заниматься, и СБУ поручено заниматься. Благо, что мы с ними в АТО бегали, ребята звонят и рассказывают. СВР поручено заниматься, ГБР поручено заниматься, НАБУ поручено заниматься. Объективно, отовсюду пошли сразу сигналы. Мы же между собой общаемся все.

Зачем вы тогда приняли это решение?

Потому что мы собрали доказательства.

А почему не доложили сначала руководству, почему не согласовали?

Чтобы не подставлять их в этой ситуации.

Складывается впечатление, что вас мог об этом попросить Игорь Коломойский.

Ну перестаньте, как он мог меня попросить. Почему только ему выгодно? Почему Тимошенко это не выгодно? Или Гриценко это не выгодно? Мне лозунг "Весна пришла - пора сажать" точно так же нравится, как и лозунг "Честных больше". Объективно, это с политикой не связано.

А лозунг "Думай" используете?

Постоянно думаю.

Кто отменил сообщение о подозрении?

Это надо посмотреть в Едином реестре досудебных решений. Мне не докладывали. Вероятно, руководитель группы. Сейчас тупик на работе. Я занимаюсь делом Курченко пять лет, я каждую из этих бумаг перебрал руками, сам создал. Я там - в ГПУ - нахожусь только из-за этих дел. Не будет этих - будет сильный удар на психику.

Адвокат Курченко Юрий Сухов сказал, что он не получал никаких подозрений в этом деле вообще.

У них есть полный набор документов. Мы общаемся процессуально с Курченко через адвокатов.

Где материалы сейчас находятся?

В ГПУ, конечно. Часть вынесли Енину к кабинету. Надеюсь, что только туда. Выносились без описания, без ничего, сейчас там разобраться, что где - сложно. Три тысячи томов! Это несколько кабинетов забитых. У нас пять кабинетов, все завалены томами, мы с ними работаем.

Беседовала корреспондент ТСН Ольга Василевская

Подробнее читайте на ru.tsn.ua ...